Блестеть, блистать, блистательный, внимание, внимательный, выжечь, выжигать, задирать, задерет, замирать, замереть, запереться, запираться, застиранный, истереть, настеленный, настилать, начать, начинающий, обдирать, обдерет, обжечь, обжигать, обмереть, обмирать, отпираться, отпереть, оттереть, оттирать, проберется, пробирается, поджечь, поджигание, поднимать, поднятый, подпереть, подпирать, постелить, постилать, разберет, разбирать, расстелить, расстилать, расчет, рассчитывать, сочетание, сочетать.
(50 слов)
Убираю комнату — уберу комнату, отпирать замок — отпереть замок, замереть от восторга — замирать от восторга, удирает без оглядки — удерет без оглядки, разжигать костер — разжечь костер, вычитать одно число из другого — вычесть одно число из другого, пожать руки — пожимать руки, проклинать кого-нибудь — проклясть кого-нибудь, занять позицию — занимать позицию, выбирать книгу — выберут книгу, умирать от болезни — умереть от болезни, блистать на балу — блестеть на солнце, застилать кровать — застелить кровать, стирать с доски — стереть с доски.
(60 слов)
Зарница начинала ярко блестеть на востоке (Л. Т.). Бурка не промокает и влажна только сверху (П.). Противник не располагал артиллерией (Нов.-Пр.). Снег лежал еще кое-где на выровненном поле аэродрома (Лид.). Дни лета клонились к осени (П.). Уж на равнине по холмам грохочут пушки (П.). Перед домом расстилался густо-зеленый луг… (П.). Взошла заря, блистает бледный день (П.). Я давно не читывал и худо разбираю, а тут уж разберу… (П.). Сквозь волнистые туманы пробирается луна (П.). Старательно макая и отряхивая перо, она написала свое имя (Л. Т.). Загорелись огни в окнах соседних дач (Гайд.). Имел он счастливый талант без принужденья в разговоре коснуться до всего слегка (П.). Крейсер уклонился от общего курса влево (Нов.-Приб.). Он весь съежился от этого прикосновения (Чак.). Надя вскочила с постели и быстро пошла к матери (Ч.). Вдруг на площадь галопом прискакал урядник (М.Г.). Казбич перескочил через ружье и кинулся бежать по дороге (Л.). Голос его замирал и дро-жал от страха (Г.). Никто, кроме нее, не умеет стереть табак, как я люблю (Л. Т.). Погиб и кормщик, и пловец (П.). Проливной дождь вымочил меня до последней нитки (П.). Обломов взял перо, обмакнул в чернильницу, но чернил не было (Гонч.). Я на вас могу положиться (Т.). Взгляды тихо разгорались и быстро погасали (Т.). Легкий ветер беззвучно шевелил рыжую, выгоревшую траву (Шол.). Воля и труд человека дивные дива творят (Н.). В непроглядных тучах открывались невиданные зарницы, озаряя серую равнину (А.Н.Т.). Проселочным путем люблю скакать в телеге (Л.). Казбич толкнул лошадь, и она дала скачок в сторону (Л.). Заяц выскочил из лесу и побежал полем (П.). С поля медленно поднимается туман и матовой пеленой застилает все доступное для глаз (Ч.).
(180 слов)
Сияло солнце, вздыхала степь, блестела трава в бриллиантах дождя (М. Г.). Мать тщательно собирала кусочки разорванных черновиков прокламаций и сжигала их (М.Г.). Человек шел медленно, крепко опираясь на палку (М.Г.). Порою Софья, гибко наклоняясь, срывала полевой цветок и легким прикосновением тонких быстрых пальцев любовно гладила дрожащие лепестки (М. Г.). Туго очень эта ель растет… (С.-Щ.). Я каждый раз, когда хочу сундук мой отпереть, впадаю в жар и трепет (П.). Ну, Дмитрий Павлович, излагайте дело (Т.). По мере того как дети росли — росла и их привязанность к отцу (Шол.). Итак, все мои блестящие надежды рушились {П.). Перстами легкими, как сон, моих зениц коснулся он (П.). Окна запирались одною задвижкою (П.). Тихо умирали над рекой туманы (Аст.). Плохо, если у человека нет чего-нибудь такого, за что он готов умереть (Л.Т.).
(90 слов)
Остановка в августе
Молодость его обречена была пройти в глухой степи, среди пыли, зноя и страшной степной скуки. Он ощущал бесконечное унижение, когда осенними холодными вечерами, пробираясь от казармы к своему дому, вынужден был вязнуть в чмокающей глине, раскачиваться на грязной дороге, словно пьяный, и выдирать из трясины ноги; а дома, прежде чем войти в свою холостяцкую квартиру, щеточкой счищать с сапог грязь, согнувшись в три погибели на крыльце, потом битый час мыть эти сапоги в бочке с водой, протирать тряпкой и ставить сушить, чтобы назавтра утром вскочить чуть свет и первым делом опять же заняться проклятыми сапогами, — ведь не появишься перед солдатами в нечищеной обуви.
Затерянный в глубине степи пыльный хутор одним своим видом вызывал в нем раздражение, он презирал все эти кривые заборы, чахлые сады, облупленные хатки с глухими окошечками, мазаные сараи с торчащей на крыше соломой.
А. Ким «Остановка в августе».
(150 слов)
Колокольня
Вода уменьшает расстояние вдвое. Сергеев был готов к тому, что колокольня окажется куда дальше от берега, чем казалось. Он сильно работал веслами, из которых одно было короче другого, отчего нос лодки упорно заворачивал прочь от колокольни. Сергеев следил за гребками, пытаясь за счет толчка уравновесить неравенство рычагов, но это мало помогало. Словно некая посторонняя враждебная сила уводила его от цели. Он сел лицом к носу лодки, грести так было неудобно, зато теперь он мог придерживаться курса.
Бурая вода тихо плескалась у бортов, но не обтекала их, и все же темный громозд медленно надвигался. Закат дотлевал у линии горизонта, колокольня отбрасывала на воду длинную тень. Теперь по всей береговой округе зажглись огни, в стороне пристани они располагались ярусами, будто там вздымалась гора, ночь и огни возвеличили малое всхолмье.
Смотреть на далекие берега не стоило, тогда вовсе исчезало ощущение движения. А между тем колокольня зримо вырастала, словно вытягивала из воды свое потопленное, нижнее тело. И Сергеев чувствовал холодок под сердцем. Тут, наверное, ничего не поделаешь, древняя языческая память хранится в глубинах составляющего нас вещества и умеет внести смятение в рациональное, чуждое суеверий сознание. Смятение — слишком сильное слово, а все же одиночество, ночь, вода и соединившая тьму воды с тьмой неба каменная невероятность пробудили что-то «неандертальское» в душе.
Ю. Нагибин «Колокольня».
(180 слов)
Год великого перелома
Два дня и три ночи бесилась погода, на третий день улеглась. Ветер стих, враз уступил всю северо-западную московскую и новгородскую Русь тишине и морозу. Малиновый солнечный шар коснулся снизу сквозной юго-восточной лазури. Он всплыл из-за леса, уменьшаясь и плавясь в золото. Этот слепящий золотой сгусток быстро отделился от горизонта. Вся лесная стихия приняла невиданно сказочный образ. Безбрежная, непорочно чистая голубая лазурь была тем гуще, чем дальше от солнца. На другом небесном краю еще умирал палевый, сумрак ночи. Месяц, ясно и четко оттеняемый этим светлым сумраком, бледнел над лесами, когда снега заискрились окрест. Ели, отягощенные белыми снежными клубами, изменили свои очертания, но безмолвствовали. Кроны старых сосен гордо остались сами собою, лишь молодую сосновую поросль вынудил снежный гнет: нежная, неокрепшая плоть там и тут напряглась в основаниях мутовок.
Белизна заставляла еще яростней зеленеть сосновые лапы. Пар непростывших влажных низин поднялся на уровень древесных вершин, и замерз, и рассыпался на свободных от снега березовых ветках. Несчетные россыпи мельчайших бисеринок засверкали на солнце. С последним колыханием исчезающего осеннего тепла все замерло. Мороз начал неспешно гранить, ковать, серебрить, лудить все, что имело хоть самую малую долю влаги.
Лесная речка, еще вчера бежавшая навстречу метели, начала сдавливаться серебряными зубцами. Прозрачный лед уверенно наползал на середину струи, сужая водяной ток несокрушимым ребристым панцирем.
И все вокруг бесшумно сияло, сверкало, искрилось от морозного света. Но едва поднявшись над лесом, едва успев разгореться, расплавиться слепящим своим золотом, великое наше светило начало краснеть и падать на дальние лесные верха. Розовое холодное половодье затопило четвертую часть горизонта. Лиловые зоревые крылья, переходящие в зеленоватую глубь темнеющего морозного простора, опускались все ниже. Правее, в созвездии Близнецов, блеснул своим красноватым глазом пробудившийся Марс — бог римских язычников, покровитель войн и пожарищ. Но этот блеск тотчас исчез, затерянный в мерцании бесчисленных звезд. И вот уже повисли над миром близкие и дальние звездные гроздья. Они словно бы раздвигались и в глубинах темного неба вскрывали новые объемные гроздья. За ними роились другие такие же, роились и раздвигались… Только месяц, горящий ярким желтым, но все же нездешним, светом, казался совсем близким морозной лесной земле.
Царство безмолвного знобящего холода раздвигалось подобно звездам, захватывало глубины небес и земного пространства. Но откуда же мимолетно и тихо пахнуло вдруг березовым, неунывающе бессонным дымком?
В. Белов «Год великого перелома».
(260 слов)